Куски сюжета текли сквозь ее ладони, замирая, заглядывая в нее почти сформировавшимися стереотипными лицами, но большей частью - эмоциями.
- Вы изменитесь, а я так и останусь в девах. - Осуждающе произнесла она, глядя на тусклого мужчину с блуждающей улыбкой, в плаще, в антураже серого дождливого Петербурга, пронзенного пиками теплых согревающих фонарей.
- Я рисую картины, в которых живу. Они настоящие. Вы найдете в них себя, и я подарю вам в них счастье. - Чуть поклонившись, ответил мужчина, по его лицу скользнул свет от то ли фар машины, то ли каретного фонаря.
Женщине показалось, что у нее по руке стекает часть ее лица, с ее глазом. И женщина с силой сокнула руки, чтобы брызги из пророчеств и сказок разлетелись в стороны.
- Мне не нужен миф, моя жизнь имеет один сюжет - тот, что я в нее вложу. Мне не нужен твой миф или чей-то. Дай мне реальность.
Мужчина достал сигарету и прикурил ее от огонька пламени, созданного щелчком пальцев. Женщине почему-то захотелось описать его взгляд, как "землистый".
- Мой миф рассказывает о реальности лучше, чем твоя правда, и он даже способен ее создавать.
- Но ты ускользнешь в нем! Станешь кем-то другим.
- А ты хочешь меня удержать? - Ухмыльнулся он, надев на голову шляпу, и сделал шаг в сторону фонаря.
Женщина вздохнула.
- Так и знала, что ты это сделаешь. - Сказала она, глядя на оконченную картину, где виднелась спина высокого брюнета в шляпе, идущего от зрителя по каменной набережной дождливого города.